28-го мая я был у себя на квартире и ко мне пришел Аксентьев Василий. Это было около 12 часов дня и сказал: "Як би підхопити Ониськового хлопця", которому от роду 3 года и зовут его Владимир. Я сказал: "Хотя мы его и подхватим, но я его резать не буду". Аксентьев сказал: "Я зарежу сам". После этого он взял большой камень, подошел к квартире, ударил его камнем по голове, и он упал. Аксентьев подхватил его на руки, принес его ко мне в сени, перерезал ножом горло, потом отрубил топором голову, выбрал из головы мозги, а череп обернул в тряпки и закопал у себя под хатой, а руки и ноги закопали у меня в сенях, которые я закапывал сам. Мясо порезали, позвали Кузьмук Наталью, которая пришла и начала указанное мясо варить, а я пошел за Пугачем Федосием и сказал, чтобы он взял с собой бутылку водки и пришел кушать свежее мясо. Когда он пришел и принес бутылку водки, мы все четверо сели кушать указанное мясо.
На второй день, когда я заметил, что Гуцаленко Онисим ищет своего мальчика, я побоялся, чтобы он не узнал, что указанного мальчика в моей кваритре съели и бежал в город Умань".

Рыбак Мина. 49 лет, колхозник, с. Городецкое, говорит: "Жена была больна, несколько раз просила задавить ее, я пальцем притиснул за горло и она харкнула. Я с Павлом (сын 16 лет) вынес ее в другую хату, пролежала она там три дня. Дети мои голодные, плачут, один опух. Дочка 10 лет просит сварить с мамы мяса, чтобы покушать. Я отрезал с ноги мякину, посолили и сварил. Мясо было хорошее, и мы стали дальше варить и кушать. Потом мой мальчик Михаил (четыре года) начал умирать, я его придушил и мы его тоже съели. Когда нечего уже было есть, я откопал на кладбище мертвеца и привез его на санках домой. Из этого мертвеца сделали три колбасы: одну мы съели, а две продал; так как тяжело было на душе и захотелось выпить".